Часть седьмая
1.
В 7 веке н.э. в сочинениях появляются нюйчжени. Дикие тунгусские племена, жившие по древним законам. Утверждение "они - мукри" - ложное. Мукри, называвшие себя "Уги", китаизированы культурно и даже генетически. Также подавать их частью мохэ - неправильно. В летописях они, чужеродцы, в подчинении тунгусов мохэ в период с 627 по 649 год, оставаясь независимыми в своеобразной жизни: "...будет день, будет и пища". Охотились, воевали, занимались примитивным земледелием - выращивали просо. Основное - коневодство. Северные нюйчжени - орочены-оленеводы.
"Нюйчжени" - происходит от "боевого раскраса лиц", то есть "мазанные сажей"; на северо-западе "татуированные" - "шитые сажей рожи".
"Мазанные сажей" - нюйчжени обитали на востоке от реки Сунгари (кит. "Хун-тун-цзян"), у восточного начала гор "Чанбайшан". Точный ориентир центра этнообразования - местность, где берёт начало река Ялуцзян. И от неё до южной границы Кореи.
"Нюйчжени" - экзоэтноним, вытесненный другим - "чжурчжени".
2.
Прежде в бохайских владениях порядок удерживался законами и карательными мерами. Разгром тунгусской государственности породил беспредел. Однако скоро был закреплён относительно понятный ритм жизни, хотя и было откатом в древность. В новых условиях наиболее сильным и организованным этносом - объединение нюйчжи. Внутрення жизнь племён строжайше регламентировалась древними обычными законами. Нюйчжи диктовали условия далеко окрест от обитания. Тогда-то и возникло красноречивое стороннее определение нюйчженей, как "дурдчдэни" (произносится: джурчджэни): "повадившиеся волки", то есть чжурчжени.
Так же, по преданию Тунгирвэ, дучерами (дурчерами) манджуры (маньчжуры) называли русских в 14 веке. Русский полк пришёл на Амур из глубин Китая. Туда их согнали монголы. Из мужчин сформировали охранные полки. На Амуре русские построили корабли и отправились "за большую воду" (океан), в Америку?
Объединив остатки некогда значительных племён илэу, мукри, мохе, манджуров - потомков сушен, байшан, фунэ, анчегу, бодо и др., кроме хэйшуй, основные нюйчжени (чжурчжени) Ванян (Ваньянь) потеряли кочевую мобильность и стали ограничиваться, пытаясь отвоевать как можно большую территорию.
Летописные сообщения изобилуют противоречиями. Авторы подчёркивали, "чжурчжени не были воинственными". Полнейшая глупость! Чуть ли не тут же: "они прекрасные воины, безжалостные и умелые..." В Ляо их ценили именно как воинственный народ. Одно время чужурчждени даже освобождались от налогов, с условием "выставлять мужчин на войну". Выставляли или нет - сведений нет. А вот закон "неприкосновенности торговцев и их караванов" соблюдался свято. Более того, говоря о воинственности, начиная с 970 года, под командованием вождя-сагдыгу Шулу, чжурчжени только и делали, что бесконца грабили пограничные районы Ляо, как мохэ, так и киданей. В 976 году совершён дерзкий рейд вглубь Ляо. Громили крепости и поселения, угоняя скот и лошадей, захватывая людей в рабство, нарушив свою покаянную клятву императору Ляо - Елюй Сянь (Цзин-цзун). В 973 году, при нападении на киданей, убили генерала. Забоявшись расплаты, отправили родовых вождей к императору Елюй Сянь испросить помилование. А через месяц снова напали...
Так что чжурчжени - серьёзная воинствующая сила. Даже сунский импеартор Чжэнь-цзун возжелал установить надёжный контакт с чжурчженями для войны с Ляо. Но, кроме льстивых пустых обещаний, конкретного ответа не получил.
3.
Цивилизованная (китаизированная) часть бохайцев канула. Влилась в корейскую нацию, соединившись с древней тунгусской ветвью. Другая - в Поднебесную. Третья, оставшаяся в зависимости от киданей, перемещена в 975 году. Тогда на северо-востоке Ляо вспыхнуло восстание. Организовал его областной правитель Янь По. Он планировал восстановить тунгусское государство Бохай. Подавили за два месяца. А население восставших областей кидани переселили на восточные пограничные с Китаем земли.
Империя Ляо (просуществовала 218 лет, с 907 года) занимала большую часть Корейского полуострова (оперирую современными нам геоизмерениями), Приморский край. Граница на юге проходила южнее Пекина, захватывая северные провинции КНР, Монголию, Бурятию, Иркутскую область до Нижней Уды. Возвращаясь (северная граница), вбирала Верхне-ленские степи, огибала Байкал, по Уде (Бурятия), иногда проходила недалеко от Байкала, но всегда оттеснялась аборигенами тунгусами и бурятами, далее в Яблоновый хребёт, захватывала Забайкальский край, Амурскую область, Хабаровский край и замыкалась в Приморье.
Угнанные мохэ-бохайцы, при удобном случае, побегом уходили в Поднебесную, исчезая навсегда.
На освободившиеся земли бохпйцев, недоступные для киданей (горно-таёжные территории, перемежёванные степями), пришли полудикие племена тунгусов, родственные нюйчженям (чжурчженям), "шитые рожи" ( с татуировками на лице и теле). Четвёртая группа мохэ-бохайцев, будущее ядро народа, не могла мирно противостоять нашествию. Состояние вялотекущей межплеменной войны, при стремительном росте численности чжурчженей, начало перерастать в агрессивное, с целью полного уничтожения.
Назло трагический случай. Чжурчженьская женщина из главного племени "Ванян", увлекшись сбором ягоды, отстала и заблудилась. Вышла на территорию мохэсцев и убита подростками. Стражники ягодников выследили и нашли убитую, засыпанную землёй и камнями в щели горного ключика.
4.
У чжурчженей Ванян и "бохайцев" без того вражда из-за трёх нерестовых речек. А гибель женщины - кровавая месть! Назревало побоище. Бежать к враждебным киданям - стать нищими и униженными данниками. Тунгусские старейшины ждали решения мудрого Ханну - вождя племени, обитавшего на реке Пуган. Наконец, он посоветовал приготовиться к уходу на всякий случай. А сам пошёл к чжурчженям, удивив несказанно соплеменников. Вождь подвергался серьёзной опасности. Покажись на глаза врагу. Тут же получишь десяток смертельных стрел, отравленных ядом! Ханну, на подходе к стойбищу чжурчженей, разделся, оставшись в набедренной повязке. Беспрепятственно прошёл мимо озадаченных воинов, опустивших луки.
Вожди Ванян встретили с угрюмой враждебностью.
Летопись сохранила речь Ханну:
- У старых людей наших один вопрос: как избежать убийств, бессмысленных, но уже не остановимых из-за ослепляющей ненависти? Как будто нет выхода! Нет, есть мудрость, при которой можно прекратить убийства друг друга, объединившись против общего врага - киданей. Ляо велико, но и мы способны стать над ними.
- Принесите ему его одежду, - приказали.
Родоначальники собрались в юрте главы союза. Он слушал речь Ханну скрыто. Наконец, вышел в окружении старейшин. Вождь оказался молодым мужчиной. Он обратился к Ханну:
- С чего начать?
- С породнения. Возьму в жёны вдову погибшего.
- Как быть с убийством женщины?
- Уговорите своих, а я своих, возродить древний тунгусский обычай - "выкуп за убийство".
- Выдайте нам убийц по ныне, в рабство. Если пойдём навстречу, то установим выкуп за них.
Шестидесятилетний Ханну женился на пожилой женщине ванян.
Суглан (съезд родоначальников мохэ) наделили Ханну полномочиями "зангин" - переговорщика "полного доверия".
Ханну оставновил вражду. До решения о выкупе за убийства выдал ванян четырёх подростков. Среди них внука - сына дочери от первой жены Ханну. Вождь связывал с внуком большие надежды. Через время сообщили - они отправлены в набег против мукрийского племени хэйшуй. Погибли. Однако старейшинам мохэ известно, в первый же день их передали в руки родственников убитой женщины. Но мужественно, ради выживания племени, стерпели...
5.
Породнение формальное. Но союз выгоден. Ванян увидели, непокрные соседние и дальние тунгусские племена стали поддаваться авторитету союза потомков мохэ и чжурчженей. За короткое время "Ванян" разросся. Набеги на киданей стали чувствительными.
Ванян - переводится: "издревние добытчики зверя и рыбы". Этноним произошёл от глагола "Ва-ми" - "длбывать зверя; поймать рыбу" + "нян" - "снова, опять, ещё, ещё раз, извечно, издревли ".
Для Ханну достигнутое недостаточно. Он имел "ответ на вопрос: как жить дальше!" Кстати, имя Ханну так и переводится: "Имеющий ответ на вопросы". Мохэсцы оставались чужаками. Род вымирал. А чжурчжени препятствовали бракам, выдавая только пожилых вдвов. И не из-за каприза, а соблюдения обычного закона. Правда, у Ханну была возможность обойти закон, запрещающий выдавать дочерей без согласия матери или старшей сестры, или же тётки. Ханну смог жениться вторично на чжурчженьской женщине ванян - младшей сестре "договорной" жены, с её законного согласия. У него родилось три сына. Теперь, по закону, потомки Сури и Ханну, полноценные чжурчжени племени Ванян (Ваньянь), причём очень важные для политической жизни, так как одновременно являлись знатью союзных племён потомков бохайцев. И с сего исторического момента можно условно говорить об одноплемённости. Но не о вхождении чжурчженей, как вещают некоторые авторы, в состав мохэ. Процесс наоборот. Мохэсцы внедрились в главное племя чжурчженей Ванян как носители иного образа жизни, более высокого порядка.
6.
Чжурчжени не желали новой упорядочности. Продолжали жить в сырых норах "пещерного типа", вырывая их в склонах предгорий и холмов. Ханну осторожно рассказывал о многообразности государственной жизни, приглашал вождей, устраивая пиры. Показывал, что жить в "голомо" (наземное жилище),с "канами" (обогревательными печами) тепло, сухо, без запаха сырой копоти очага... Ханну говорил и о военном преимуществе. Жители мохэских поселений, при тревоге, быстро собирались в боевой отряд. А для ванян надо много времени оповестить разбросаные по лесам и долам стойбища. Однако, чжурчжени, отдохнув, восклицая "ая!", "ая!", возвращались в сырые и прохладные норы.
Просматривается цель Ханну создать из племён, подобных Ванян, силу государственности, преодолев мощный препон из обычных законов. Смертельно опасно! Даже намёк на выступление против того или иного обычного закона, у чжурчженей, карался мучительной смертью - погребением живым. Со временем, дряхлея, Ханну "отошёл от дел", сосредоточившись на образовании сыновей. Воспитанием детей до пяти лет занимались женщины. Обучали необходимому для выживания. Петрусь Абрамов нам пересказывал сказание "О Суйкэ - метателе топора", что "тётка была злющей. Провинившиеся мальчишки , спасаясь от наказания палкой, проворно взбирались на деревья. И дразнили старуху. А она вопила на всю округу, обзывая племянников "трусливыми улукиткал".
После пяти лет обучением занимались юноши и мужчины. Джигитовка (целый набор приёмов и знаний по коневодству), борьба, бег, в том числе бег вверх по скальным обрывам, с использованием шеста, прыгая два-три метра, с уступа на уступ. Много времени уделялось самовоспитанию - соревнованиям между мальчишками, например, в "зэскэ" - жонглирование ногами "парашютиком". В шкурку, с длинным волосом, вшивался плоский камень-голыш. Подбрасывали вверх ногами разными способами: кто дольше, выше, изобретательнее. Тщательно обучались стредьбе из лука, метанию ножа, кото-дротика, камней, орудовать боевым таевуном-посохом, скрадыванию, маскировки и так далее. Охота на птицу и пушных зверьков начинались с 10 лет. Рыбачить - ещё раньше. Вечерами дети слушали сказки, сказания, реальные истории, песни...
7.
Жизнь безжалостна. Умер мудрейший Ханну. Один сын его погиб в сражении с киданями. Два других умерли от старости. На властную арену родоначальства вышел правнук Ханну - Суйкэ ("Владеющий топором"). В летописях и преданиях отмечена его заслуга: "Научил чжурчженей жить в наземных жилищах..." Для продолжения идеи деда Ханну - тоже послужил. Суйкэ, его семья и близкие родственники отделились в становище (поселение-крепость) на реке Аньчу. Место выбрали по умыслу, с расчётом на новый этап развития союза племён. На сухом и ровном берегу Аньчи - прекрасная площадь для сугланов (съездов), проведения ярмарок и праздневств, конных соревнований, что важно для развития коневодства. И не только для скотоводов и коневодов благоприятное торжище, но и для эвэнкэ-бирар, приплывавших по реке на дяв-одноместных и многоместных катука - берёстовых лодках, доставляя дикоросы и продукцию охотпромысла для натурального обмена. Популярность Аньческой крепости позволила Суйкэ создать торговый и политический центр.
Сын Суйкэ - Шулу (Шилу) вознамерился, после смерти отца, возглавить военно-политический союз, создавая зачатки государственности. Судя по сообщениям, "Шулу начал создавать особые правила", видимо, бохайские, к власти он всё-таки дорвался. Но из-за попрания обычных законов, тормозивших развитие государственности, Шулу был схвачен среди ночи и брошен в яму. В оппозиции участвовали и близкие родичи Шулу, считавшие обычные законы - превыше всего. Старейшины родов торопились. С нерестовых рек уже мчались сородичи, находившиеся на ловле красной рыбы. Момент пленения и расправы выбран блюстителями обычаев чётко. Совет постановил захоронить вождя заживо и немедленно. Дядя Шулу - Ся Ли, сторонник новшеств, незаметно, из укрытия, пустил стрелу вверх, выскочил на вид, крича: "Сэвэ! Сэвэ! (Призрачный образ Бога)", показывая в небо. Стрела, утяжелённая железным наконечником, уже нашла жертву - вонзилась в глаз старейшины, убедившего ванян закопать преступника обычных законов. Убитый - внук Ханну - Ванэ, младший дядя Шулу. Смерть старейшины Ванэ потрясла полудиких чжурчженей. Они впали в панику, считая, что небесные силы на стороне Шулу. Его быстро подняли из ямы и "вернули во власть". С другой стороны, успокоившись и порассуждав, люди укрепились в вере в незыблемость обычных законов, установленных Сэвэки (Богом). Так что Шулу добился власти основательно, но не смея более нарушать обычаи, тем более упоминать о буддизме и даосизме, скрупулёзно соблюдая обычные божеские законы.
Из тьмы веков дошло: Шулу постоянно воевал, совершая набеги на чужеродцев и ляосцев, никогда не проигрывал сражения. Вне походов, чем он очень раздражался, править племенами по-своему никак не удавалось.
(Продолжение следует)
Александр Гурьевич Латкин.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
