8.
В набеге на киданей в 976 году Шулу понял: ляосцы терпением иссякли. Ванян, по его настоянию, табуны коней угнали на горные пастбища - альпийские луга. Все чжурчжэни были предупреждены. Опасения подтвердились. Разведка: императрица Сяо Яньянь отозвала с границы Сун (Китая) двух полководцев и их войска. Шулу объявил "уход". Народ дисциплинировано укочевал вглубь страны. В 984 году ляосцы отсекли оставшихся беспечно тунгусов от Китая. В долине Ялуцзян сотни тысяч плохо организованных чжурчжэней, отринувших союз с Ванян (Ваньянь) и не принявших предупреждение, потеряли пленными сто тысяч. Угнано более 200 тысяч лошадей, захвачено огромное количество имущества. Но мать-императрица не успокоилась, усилила давление на военных "догнать и уничтожить Ванян". Но не всё так просто. Масса войск на подступах к Корё. Враг на границе! Обстановка в регионе изменилась. Со стороны корейцев выдвинулась огромная сила - мигранты-бахайцы, ненавидившие киданей. Войска начали "окапываться". Кидани закладывать в устье Ялуцзян сразу три крепости. Корейцы, на своей стороне, тоже подвозили стройматериалы для строительства цитадели.
Шестилетнее пребывание Ванян на скудных пастбищах сказывалось на коневодстве. Настроение людей менялось. Устали от походных условий жизни в горной местности, под мощными холодными ветрами. Шулу признался старейшинам: придётся пойти на смертельный риск, иначе потеряем народ - распадётся на рода. В 990 году императрице сообщили: вождь Ванян намерен прибыть с посольством.
Юный император Елюй Лунсюй, он вступил на престол в 12 лет, конечно, не управлял страной. Но мать постоянно отрывала от чтения книг, каллиграфии, сочинения стихов. Старалась держать в государственных делах, заставляя принимать решения. В пятнадцать лет, под тщательной охраной, участвовал в двух сражениях с чжурчжэнями.
9.
Подобно прадеду Ханну, Шулу выехал в ставку киданьского императора. Мать поручила сыну встретиться. "Раскалившаяся" обстановка на востоке империи изменила отношение ляосцев к чжурчженям. Корейцы стянули к Ялуцзян значительные войска.
Восемнадцатилетний император Елюй Лунсюй встретил Шулу дружелюбно, пожаловал титулом вассального правителя "Шуньхуа-ван".
В 993 году Первая Корё-киданьская война. Вторая, с надеждами корейцев победить Ляо, в 1009 году умерла императрица - Сяо Яньянь (Чэнтянь). Но с переменным успехом. Так и третья. Баталии привели в Ляо к решению уничтожить корейское государство. В конце 1018 года стотысячная армия киданей ворвалась в Корё. Вот когда корейские правители убедились в военной надёжности тунгусов-бохайцев. Мобильные отряды затаились, пропуская колонны армии талантливого полководца Сяо Пай. Кидани уже готовились к боям на подходе к столице Корё, в тылу началась резня снабженческих подразделений. Обозы захвачены и угнаны тунгусами. Фураж сожжён. Сяо Пай доложили, провианта осталось на два дня, он повернул войска вспять. Немногие кидани спаслись - армия ляосцев разбита корейцами.
Готовились к реваншу усиленными темпами. Корейские правители на этот раз обратились к незыблемой истине: худой мир лучше хорошей войны. В 1020 году корейцы согласились на мир и выплачивать Ляо требуемую дань.
Политика Сун (Китая) в тот период оставалась неизменной: расширяться, втягивая народы в национальную стихию. Внедряли в среду другого народа этнических китайцев-хань. Как только, по настоянию императрицы Ляо, заключен с Сунским Китаем мир в 1005 году, так мгновенно началась интеграция китайского населения в Ляо массово.
10.
Чжурчжэни Ванян вернулись на породные земли.
Шулу, в приличном возрасте, под шестьдесят, ровно тысячу лет назад, обрёл сына Угуная в 1021 году. Поздний октябрь. Неглубокий снежок. Забереги звонкие на реках и озёрах. Днём "ай" - пахнущий мартом холодный ветер... Ощущение называется "угунай". И младенца назвали, очарованные грустной порой увядания и торжества естественного умирания. Мальчишка-последыш рос себе и рос. Ему княжеское поприще не пророчили. Сказителем будет! Однако, наблюдая за подростком, присулушиваясь к неожиданным фразам, постаревший Шулу предупредил старшего сына: "Лучше ему уступить - от беды дальше будешь!"
Не знаем, что сталось с другими детьми воинственного князя. А вот Угунай уже в десятилетнем возрасте закрепился в памяти случаем грубости к матери. Он вдруг прикрикнул, когда она его погладила по голове: "Сендеви сендал - экэл!" (Ухом своим слушай! Отойди, я думаю!). В сказании Угунай: "Еха ичэривэн д-алдакал!" (Обдумывал увиденное; дословно: то, что глаз видит, надо толком обмозговать!) От недопустимого обращения с матерью "Инниви нимнгэмил!" (Язык свой проглотили: потеряли дар речи от волнения). Наказали за дерзость. Он сделал выводы и "стал незаметным".
Привлекает внимание сказителей уже сагдыгом - старейшиной рода. Через время становится вождём народа Ванян. Хитро пользовался территориальными противоречиями племён. Обещал тем и другим защиту. А заканчивалось расширением владений Ванян.
Угунай - первый чжурчженьский правитель, проповедующий мирное сосуществование с противниками. Вождь исторически образован: "Силла как будто подчинялась Поднебесной, используя её щитом. А теперь корейцы сильнее киданей".
Внешняя политика Угуная чрезвычайно осторожна. В страну чжурчженей, наиболее стабильную и "сытую", приходили разноязыкие племена, в том числе и ляосцы. Угунай отслеживал реакцию властей Ляо. И поступал соответственно услужливо. Например, бежали в Ванян два значительных рода киданей из племён Тэлэ и Ужэ. Угунай занервничал. Вожди тоже обеспокоились, потребовали суглан (съезд), поднять вопрос обороны от киданей. Но глава союза, видя куда клонят сторонники "справедливости", отрезал: "Считаю положение военным, поэтому всё лежит на мне. Лучше думайте, как увеличить стада и табуны. А с Хэлу мне разбираться...
Хэлу - киданьский военачальник, возглавивший погоню.
День, меняя коней, Угунай мчался навстречу киданям. Встретились ночью. Растолковал полководцу. Если они войдут в пределы чжурчженьской страны, то не избежать волнений полудиких родов. И всё закончится нападениями. Будет война. И предложил предательский план захвата несчастных. Хэлу согласился. Угунай немного поспал. И помчался обратно. Ранее ускакал вестовой к сонингу (воеводе чжурчженей ванян) с приказом немедленно отправить отряд к перебежчикам, якобы сопроводить их в безопасное от погони место - в долину реки Пэн. Беглецы покорно и быстро собрались. Чжурчжени завели беглецов в засаду подкову и сдали киданям Хэлу.
11.
Угунай всегда считал, что война не оставляет выбора. Он обязан сделать всё, чтобы предотвратить кровопролитие народа.
Чжурчжени - независмые племена: "Пуча" жили в долине реки Вамшан; "Тебао" - на реке Тайшен; "Вэнь-дихуань" - на реке Тунмын; "Ваньянь" - на реке Исеныш; наиболее непокорные и сильные племена - "Монянь" (вождь Сее) и Пунэ (вождь Бамймынь).
Баймынь единомышленник и закадычный друг Угуная; устаивали поочерёдно запойные пиры.
Баймынь самоуверенно напал на киданьских чиновников. Переросло в восстание. Заволновались непокорные моняньцы. Угунай трижды посылал к Баймыню гонцов. Тот ответил коротко: "У меня война! Поддержи!"
- А нам война не нужна! - Карательный отряд стремительно напал с тыла на Баймыня. Пленённый Баймынь попросил встречу с Угунаем. А он уже вёл воинов на восставшее племя Монянь (собственно эвэнкэ, входивших прежде в состав Бохая, как орочены; в китайских источниках - оручун).
Баймыня доставили "мешком" (поперёк седла) к киданям и передали императору на истязание.
На всём протяжении правления Угунай подавлял восстания тунгусов-соплеменников. Для управления военно-племенным союзом, предрасположенным к государственности, Угунай постепенно ввёл чиновничью структуру и начал создание основных законов. Усиливал мощь армии, улучшая вооружение, приобретая железо. Жёсткий и решительный руководитель был человечным. В летописях: "Угунай в отношении людей был добрым и всеобъемлющим... Отказывался от богатства, деля между людьми пищу, и одежду, и не было у него скупости... Если люди не повиновались ему (без вреда для народа), так не вспоминал..." Ещё примечательное: "Он жаден до вина, до сладостей. Напивался часто, много слишком ел". А также: "С излишеством предавался любовным утехам".
Интересно как Угунай воспринимал критику. Недовольных пресмыканием перед киданями, корейцами и китайцами - было полно! Он вызывал, приказывал повторить хулу, закрыв глаза, выслушивал. А потом приказывал щедро одарить критика. Если это был знатный человек, то отправлялся к нему сам: "Что ты говоришь худо обо мне, прячась за чащой. Говори прямо мне, чтобы я себя видел..."
Умер Угунай в пятьдесят три года, в 1074 году.
(Продолжение следует)
Александр Гурьевич Латкин.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
