1.
С перевала на ровное плато. Просторное. Лиственницы друг от друга на расстоянии,ровные, как на подбор. Справа и слева подъёмы гольцов. Заснеженные непроходимые стланиковые заросли. Выше каменные россыпи. Вершины в пелене струящейся облачности.
Остановился перевязать крепления, оглянулся. След - борозда заметно вверх, теряясь среди деревьев. Казалось, горная равнина, а уклон приличный. Ещё километр-полтора и столько же по террасе, по краю шестидесятиметровой скалы, прижимаясь к стене, до распадка. Там крутой ключ - единственный спуск к реке.
Сразу пересечь, выбраться на яр и немедля углубиться в спасительный прибрежный лес. Спрямить огромный кривун к зимовью - заброшенной избушке. Портнягин отремонтировал летом. Жил осенью. Сейчас планировал пережить третью зиму и выходить из тайги к Транссибу - исчезнуть навсегда, хотя... просто очередное мечтание беглеца.
Никто не знал об убежище, кроме оленеводов, снабжавших необходимым. Они и охотники на его стороне, понимая, что Портнягина просто-напросто "братва" приговорила "в расход".
2.
Холодина! До серого неба замертвело. Даже дятлов не слышно. Иногда звучно лопались деревья. Звук резкий метался звоном в неровностях снежно-каменного мира. И снова тишина. К вечеру обязательно разъяснит - тогда капитально прижмёт.
Можно сообразить, на днях, начнётся наледная пора и обессмыслится погоня, на этот раз, как сообщили в записке охотники-промысловики Сакоуловы, будет основательная. Похоже, дело для них приобрело серьёзное значение. И люди эти им незнакомы...
Сумрачный день короток. Вроде только солнце взошло, расплывчатое в студёной дымке, а уже к закату.
Со скалы пространство распахнулось до окоёма - высоченных гор хребта. По тому берегу прибрежная густая разнолесная тайга. За ней редколесье и множество овалов, кругов, змееек-проток - озёра...
Беглец инстинктивно присел и затаился. Нарушилась глубокая заледеневшая тишина. По белому-белому двигалось чёрное пятно. Собака! За ней волки! Три. Пёс "летел" по следу снегохода. Волки по снегу, неизбежно настигали, остерегаясь следа "Бурана", перепрыгивая то в одну сторону, то в другую.
Портнягин взвёл "тозовку" - мелкокалиберную винтовку. В ледяной тишине выстрел прозвучал хлёстко и раскатисто. Волки резхко остановились, выдыхая парок. Собака сбавила бег, припадая на правую переднюю лапу...
3.
Ни у кого из ближайших охотников чёрного пса не было. Издалека приблудился. За зверем гнался и потерялся?
Через час достиг распадка. Тут не до раздумий. Местами ключ "кипел", заливая водой от склона до склона. Замедляло спуск. Наледи обходил по пояс в снегу. Боялся замочить лыжи. Иначе разводить костёр, просушивать. Снег накрепко налипнет и, отяжелев, лыжи перестанут скользить.
Зигзагами достиг сплошной замерзшей наледи. Тянется до самой реки.
Внезапный страх. Если бы опасность, то не смог бы противостоять и безропотно подчинился судьбе.
Для некой угрожающей силы время упущено. Ничего! Тишина! Неподвижность!
От естественной боязни открытого места? Зверею? Вытряхнул из сумочки-натруски с десяток патрончиков. Проверил. И выругался. Оказывается, после выстрела, не зарядил винтовку.
Скользко. Придётся потихоньку, сидя. А где и на боку. По надобности можно направляться в снег или затормозить. Отвязал от поняги топорик. Приготовившись, "прицелился" и толкнул лыжи. С дребезжанием покатились. Взрыв! Затаившийся волк вскочил, сбитый с толку резким движением лыж, замедлился, и потому не сразу, выдыхая пар, ринулся на человека. Портнягин перекинул рывком через голову винтовку. С рёвом ужаса (подсознательно ужаснулся возможному?) "Осечка!"
Но выстрел! И пуля щёлкнула в голову зверя.
Огромная самка сбила человека с ног. Он успел ещё ударить волчицу топориком. Волчица сдохла. Портнягин выбирался из-под неё и они скатились метров на десять.
Вверху мелькнули серо-белые тени.
Орудуя энергично топориком, вырубая двумя-тремя ударами выемки, добрался до тозовки, зарядил. Два волка. Молодые. Не решились напасть. Выглядывали сверху из-за кромки. Портнягин, не целясь, выстрелил. Морды исчезли.
Ещё вернутся. И как мать вымерзнет, то станет для них просто мясом. И они выживут...
Волчица вытянулась и стала ещё больше. А если бы осечка? Или начал бы спускаться, смог бы справиться? И признался: "Нет, не смог. Несколько минут назад она могла бы жрать мою плоть и лизать кровь". - И содрогнулся.
4.
Не удивился: на зимовье побывали люди! "По его душу". Кто-то сдал? Никакие неожиданные гости тут невозможны, тем более, на "Буране". Это охотник какой мог наткнуться. А тут целенаправленно подъехали за триста метров от реки, без тропы...
Охота началась! Однако, засветив лампу, обреченно присев на нары, успокоился: "волчары" молодые, глупые и, главное, трусливые. Тут уж начальство перестаралось, по рассказам охотников, мотивируя людей, что он - страшный и способный на всё. Осмотрелся. Пакетики из-под лапши, картофельного пюре, консервные банки, колбасные обёртки, фантики конфет, пустая бутылка из-под армянского коньяка. Серьёзные чужаки. Не наши! Так что всё-таки происходит? Не так-то просто организовать мощную облаву. Военный Урал, два снегохода...
Придётся идти до палатки, поставленной недалеко от стоянки оленеводов.
Усталость твердила: они не вернутся. Моих следов здесь не было. Уехали недавно. Ничего не оставили, кроме мусора. Значит, не планировали возвращаться. Ты и так едва на ногах стоишь - заснёшь на ходу и замёрзнешь.
Осторожность: быстро вскипяти воду, завари чай, разогрей мясо, поешь плотно. Побольше чаю выпей. И беги. Они поедут к посёлку и увидят красноречивый след. Для них - великая удача...
Пока нагрелась печурка и закипела вода в чайнике, Портнягин немного покемарил (подремал) за столом...
После ужина, заподозрив дрожание пространства, вышел из зимовья. Далеко-далеко, по реке сверху, ревели два снегохода. Через несколько минут Портнягин углубился в чащу. В темноте вечера на "Буране" не пробиться. Буреломы. А до восхода Луны ещё два часа.
"Бураны" промачались вниз по реке. Минут через сорок увидят лыжный след. Минут пять-десять будут соображать: в какую сторону...
Портнягин поднялся чащобой до склона отрога и, угадывая прямую тропу к Перевалу, начал подъём.
Один снегоход вернулся, заглох. Эхо резко ухнуло в ледяном пространстве. Насколько хватило сил - ускорился.
Слава Богу, позже "Буран" съехал на реку и умчался.
Понятно, устроили засаду.
Огромная Луна наполнила мир странным и безжизненным светом. Снег засверкал. Светлынь - "хоть иголу ищи!"
Человек настрожился. Волки?! Выждал. Нет. никого...
5.
За перевалом, на ягельниках, беглец недоступен. Территория истоптана и изрыта копытами оленей. Портнягин снял лыжи и нёс их на плече до определённого места. Спрятал, привязав к дереву стоймя.
Прошёл более пяти километров оленьими тропами.
К палатке подошёл осторожно. Издали увидел, её сильно придавило снегом - провисла чуть ли не до земли. И никаких следов. Стало быть, оленеводы не выдали. Портнягин свернул к лабазу - взять крупных хариусов. Обнаружил белый мешок из-под муки. В нём стегно мяса, пять толстых лепёшек, и пачка сахара-рафинада. На ней химическим карандашом что-то написано.
Потом, потом. Очень устал. Даже не в состоянии пережить схватку с волчицей, хотя запах крови и шерсти зверя ощутился вновь, резкий и неприятный, властно призывая: случилось нечто потрясающее, может быть, самое великое для понимания самого себя.
Сбросив снег с палатки, перенатянул. Растопил печурку, поставил котелок со льдом у трубы. Расколотил топором по хребту хариуса, очистил от кожи, подсаливая, съел. И только после этого, установив вокруг печки лепёшки на палочках- подпорках, стащил промокшую от пота телогрейку, полувер, рубашку, майку. Развесил сушиться на специальной палке, привязанной к жерди-матице. Достал из рюкзака две рубашки и свитер. Нагрел, оделся, соорудив из поленьев (дровами была забита половина палатки) стенку, навесил на неё телогрейку...
6.
Печурка раскалена до малинового свечения. А тепла в такой холодине почти не даёт. Дремал чуть ли не в обнимку с печуркой. Очнувшись, добовлял на огонь несколько поленьев. И всё-таки вырубило. Кое-как проснулся в ледяной стуже. Оказывается, пытался раздеться из-за "жары умирания" - несколько мгновений до вечного засыпания. Настругал лучинок, разжёг дрова, ругаясь сам с собой. Пришёл в себя не сразу. Рассвело. Портнягин поставил чайник - чай замёрз. Мельком прочитал письмо (пачка сахара исписана со всех сторон): "Были менты. Им прокурор дал два дня, чтобы уладили с тобой. Чужие и злые. Видно, по твоей писанине не могут улики опровергнуть. С месяц не высовывайся. Может, отстанут. Мы укочевали на Большие Карсуга. Будем на базе. На "Бане" оставим тебе продуктишек: муку и масло. Будь осторожен. С ними ездиет Гриб (местный начальник). У них карты-фотокарточки. Даже лабаза видать. Отсидись в палатке..."
Шуршащий звук. И стихло.
Чуть-чуть приоткрыл полог и выглянул в щель. Резко отпрянул. Жёлтые немигающие глаза волка. Зверь тёмно-серой масти, по хребту чёрный.
До винтовки, она у дерева, метра три.
Вооружившись топором, готовый к схватке, открыл вход.
"Волк" поодаль вылизывал пораненую лапу. Собака! Не её ли волки гоняли?
Бросил остатки рыбы. Зверь попринюхивался и не стал есть. Кинул кусок мяса. Даже не глянул, следя за человеком.
Портнягин вернулся в палатку, приготовил поесть. Пообедал. Выглянул, а пса как не бывало. И рыбные останки и мясо исчезли.
К вечеру пёс появился. Портнягин повеселел. Живое существо рядом! С ним можно и поговорить, и есть о ком заботиться. Да и охрана.
Скоро выяснилось, в заботе не нуждается, да и охранник никакой - лаять не умеет.
7.
При перекочёвках крупных стад часто на прежних, особенно огороженных, пастбищах остаются блудные олени. Месяцами живут.
У палатки возникли три молодых оленя. Не успел Портнягин удивиться, как мелькнула чёрная тень, вцепилась в горло годовичку (девятимесячному). Он протащил пса метров десять и пал. Перехватив, пёс вырвал горло. Кровь пульсирующе хлынула. Зверь отошёл и лёг.
Портнягин освежевал оленя. Часть мяса отнёс на лабаз. Возврщаясь, увидел, пёс волочит стегно к коряге, где устроил логово с подветренной стороны.
- Бери, бери. Мне крыть нечем. Ты - добытчик, ты и начальник.
8.
Пережили холода. Морозы смягчились. Несколько дней падал снег. Потеплело градусов на двадцать. Глухо. Появились привычные звуки. На восходе, на разной высоте, пролетали пары воронов. Одна по над-этой стороны реки, вторая - по той. Верхний ворон клекотал, коркал, скулил, выпугивая зайца или куропаток, или рябчиков, или заставляя выдать себя кабаргу. А нижний, используя отвлекающие маневры и крики верхнего, внезапно нападал на жертву. К табору за день несколько раз прилетали синицы, кукши, кедровки, в надежде чем-нибудь поживиться. Дятлы оживляли округу долблением. Появились мыши. Портнягин, используя целофанновый мешочек, быстро их вылавливал...
Человек подолгу разговаривал с собакой:
- Зоргол? Ты здесь? - Портнягину потребовалось несколько дней понять: приблудившаяся раненая собака - зоргол - дикая (одичавшая?) собака. Если же дикарь во втором поколении, то "зоргол" понимался древними уже в ином качестве, как "горный волк". Для оленеводов страшен тем, что охотится на домашних оленей проникновением внутрь стада и давит молодняк. Но у него нет волчьей особенности "резать с запасом", приобретенного инстинкта, благодаря человеку ледникового времени, когда он был иждивенцем волков, отнимая добычу. Волки отбивают от стада слабых и больных или отставших. А зоргол убивает ночью лучших, упитанных и жирных прямо в стаде.
9.
Дожили - днём капель. Солнце пригревало. Вчера не разговаривали. Некогда. Дикарь задавил третьего оленя. Свежее мясо ему подавай!
Портнягин приоткрыл палкой вход.
Зоргол, не мигая, с одним и тем же выражением желтых глаз дикого зверя.
- Ну, ну. Приятного. конечно, мало. А что делать? Нам с тобой кочевать ещё долго... Ты думаешь, я по своей воле здесь. - Сердито тряхнул головой и лохматые волосы из-под повязки упали на худое лицо. Чкловек собрал их, приглаживая назад, и подвязал заново. - Миром правят сумасшедшие болтуны и дилетанты. Они плохие психологи, отвратительные экономисты, никакие не идеологи! Смириться? Даже не знаю. Но вот выбрался из "гибели" и многое начал понимать странно. - Зоргол в ответ порыкивал. Голос человеческий неприятен и опасен. - И не думай, не я это заметил. О смирении. Цивилизация уже создала средства самоуничтожения. Выучила, выпестовала группу глобальных самоубийц, сумасшедших людей. Не я, не я определил. Две тысячи лет назад великий Иисус Христос: "Безумные и слепые!" Он показал их во всей обнажённости: "Всё, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте, ибо они говорят, и не делают". Да. Они бесконца врут, врут, врут... Но говорят правильные вещи, вот почему надо им следовать каждому в меру своих сил и возможностей. Второе неистребимое в нынешней Цивилизации: "Связывают, говорил Иисус Христос, бремена тяжёлые и неудобоносимые и возлагают на плечи людей, а сами не хотят и перстом двинуть их". Третье: "Все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди (показуха!)";" расширяют хранилища свои и увеличивают воскрылия одежд своих...". Есть и четвёртое, Зоргол: "И приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: "учитель! учитель!"
10.
Дикарь улёгся за корягой, раздражённо порыкивал, когда человек усиливал тон:
- Христос - "орудие" Цивилизации. Или путь к спасению? А послутат о "возвышении человека"? "Ибо всякий возвышающий себя унижен будет, а унижающий себя возвыситься". Разве это альфа и омега жизни человеческой?! Продолжение рода, самого себя в потомках Записью. Вот о чём надо думать: о бережении Будущего! Почему Иисус Христос ставит не на первое место. Возможно, для него лично не имело значение, было умозрительным, даже противоречащим его философии, как не имеет для скопца. Христос непросто говорит, а жаждет понимания: "Ибо есть скопцы, которые из чрева матерью родились так; и есть скопцы, которые оскоплены от людей: и есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного. Кто может вместить, да вместит". И вот Вам Царство Небесное - царство скопцов, определённое Иисусом Христом (от Матфея, гл.22): "Ибо в воскресении ни женятся, ни выходят замуж, но пребывают, как Ангелы Божии на небесах..." А возможно, понимание Вечности было недоступно сознанию, в силу уровня образованности паствы. И Ему важно преподать мудрость в рамках сиюмгновенной жизни: рождение - смерть?! В любом случае, по Христу, истинно: "Говорящий, но не делающий", "перекладывающий тяготы на плечи народа", "обогащающийся за счёт государства", "любящий почести..." - безумцы, слепцы, полные ничтожества...
11.
- Зоргол!
Тишина. Портнягин выскочил из палатки.
- Зоргол! - Подбежал к коряге. Нету! Торопливо проследил до реки. Дикарь, удаляясь, бежал в тени противоположного яра. Портнягин, что есть мочи, несколько раз крикнул. Зоргол добежало до пологого берега, заскочил, не оглянувшись, исчез в тайге. - Предатель! Бросил меня! Я же тебя спас! - Он медленно, всхлипывая, побрёл к палатке. Долго сидел на коряге, у логова Зоргала, дёргая себя за чёрно-седую бороду, кажется, ни о чём не думая, хотя, как будто помимо человека, настойчиво зрело решение.
Вот и всё!
12.
В четыре часа утра Портнягин вошёл в посёлок. Крыльцо толсто засыпано снегом. Расчистил ногой, иначе дверь в сенцы не открыть. Достал спрятанный за доской ключ.
В доме стынь и безжизненная тишина. Зажёг лампу. Всё на местах, как и три года назад. Взял со стола несколько газет - прожечь воздушные застои в колодцах и в трубе, создать тягу...
Во второй половине дня Портнягин пришёл в милицию. Назвался дежурному. Сказал, что его разыскивает милиция. Дежурный ушёл и вернулся с незнакомым майором.
- Я - новый начальник, - крепко пожал руку, - с прошлого года. Остался. Завтра с утра сможете подойти. После одиннадцати. Раз уж мне тут работать, то хотелось бы побольше узнать историю места.
- Хорошо. А меня никто не ищет?
- Я. Спрашивал в прошлом году. Сказали, что вы в экспедиции. Исследуете оленеводство и охотпромысел. Жду.
- До завтра.
Портнягин спросил дежурного:
- А это кто на портрете?
- Да ты что?! Это же Путин.
- Кто он?
- Президент!
- А! Ну, да я пошутил.
- Здорово! -дежурный рассмеялся, показывая большой палец. - Не понял, но смешно.
По дороге домой встретилась боевая почтальон. Сердито окликнула:
- Портнягин, забери почту. Там старые газеты. Бандероли, пакеты, два денежных перевода. Пришлось доверенность на меня делать, чтобы деньги не возвращать. Завтра с утра приходи... - И заспешила прочь в вечных делах...
Завтра?
Александр Гурьевич Латкин.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
